Ваши все провокации я видала в гробу

[bedtrip]

Видел бы, видел....Че т у меня фото не загружается в проф - е ))

Про сборник и не спрашивай... сейчас полная финансовая жопа!

 

да давно б уже какого-нить олигарха раскрутила на выпуск стихов....

перебирайся к нам из Москвы. у нас с баблом лучше... и теплее...

и тебя увижу вживую.

[liska]

да давно б уже какого-нить олигарха раскрутила на выпуск стихов....

перебирайся к нам из Москвы. у нас с баблом лучше... и теплее...

и тебя увижу вживую.

 

Олигарха? На стихи? Не смеши меня

Кстати, хочешь меня послушать? Конечно, запись не фантан, потому на реалмузке не размещаю. А тебе прислать могу.

[bedtrip]

Олигарха? На стихи? Не смеши меня

Кстати, хочешь меня послушать? Конечно, запись не фантан, потому на реалмузке не размещаю. А тебе прислать могу.

 

присылай. на мыло

badbed@inbox.ru

[Гость Fijuni'a]

Ну как же так?!! А мне - а мне?! :(

[liska]

присылай. на мыло

badbed@inbox.ru

 

кинула. лови.

[червонец]

На нашем балконе красивая птица запуталась в тряпках,

А злобный мальчишка, соседский мальчишка, кидал в неё тапки.

Дрожащей рукой я мела со стола очерствевшие крошки.

Ты долго смотрел из окна, как я птицу кормила с ладошки.

Потом ты смотрел на поэзию улиц, читая Бодлера.

Ты слушал, как ветер бесхозно играет листами фанеры.

Нам по фигу было, что крышу у дома куда-то уносит,

Что в нашу квартиру дождями холодными капает осень.

Мы ночью свернули паласы и хлюпали в мокрых ботинках.

Мы звездам читали Бодлера под арии хриплых пластинок.

Пока прибывала вода и в испуге соседи тонули,

Ты миру кричал обо мне, возвышаясь эффектно на стуле.

Ты грел меня крепким вином и кутал в растянутый свитер.

Потом нас венчала любовь на диване пружиной пробитом.

 

Вещь ...

[liska]

Вещь ...

 

Спасибо ))

[червонец]

да давно б уже какого-нить олигарха раскрутила на выпуск стихов....перебирайся к нам из Москвы. у нас с баблом лучше... и теплее...

и тебя увижу вживую.

 

Олигарха? На стихи? Не смеши меня

Кстати, хочешь меня послушать? Конечно, запись не фантан, потому на реалмузке не размещаю. А тебе прислать могу.

 

Ну как же так?!! А мне - а мне?!

 

Ого. Как вы тут расчирикались...

[liska]

Ого. Как вы тут расчирикались...

 

упс

[liska]

Ого. Как вы тут расчирикались...

Вот скажи ка мне милый червонец, когда вы крайний раз собирались побухать на сайте? Побеседовать? Ультра, кстати, появляется?

[червонец]

Вот скажи ка мне милый червонец, когда вы крайний раз собирались побухать на сайте? Побеседовать? Ультра, кстати, появляется?

 

Я в завязке. Тебя, Лиска и Ультру очень рад эдесь видеть !

[liska]

Я в завязке. Тебя, Лиска и Ультру очень рад эдесь видеть !

 

взаимно. Но, я смотрю, Ультрочка наша не появлялась с прошлого года... жаль(( Значит, давно не гульбанили.

А ты чё, прям совсем-совсем в завязке?

[червонец]

взаимно. Но, я смотрю, Ультрочка наша не появлялась с прошлого года... жаль(( Значит, давно не гульбанили.

А ты чё, прям совсем-совсем в завязке?

 

Да . Даже и не спрашивай почему...

[Sandro Feel IN]

Олигарха? На стихи? Не смеши меня

Кстати, хочешь меня послушать? Конечно, запись не фантан, потому на реалмузке не размещаю. А тебе прислать могу.

 

такссс.... Лиса, мне тоже добавь рассылочку)))

*кадачиво????

[liska]

послушайте-ка миниатюрочку

 

 

О покойниках

Нравится мне в обеденный час вздремнуть. И организму на здравие, и душе приятно. Но дёрнул же чёрт на прошедшей неделе во сне Тургенева увидеть. Сижу я на столе, ножками болтаю, поэму дописываю. Вдруг в комнату по лунной дорожке ангел спускается. Я глаза протёрла, а то и не ангел вовсе - Тургенев, только с крыльями. Прищурился на меня и рученьки белые тянет.

- Пойдём, - говорит, - со мной.

Я сразу недоброе почуяла. Возьми ему, да и покажи с оторопи фигу. Он бороду почесал, обиделся и улетел.

Я как проснулась, на пробитую голову согрешила. Мы накануне у соседки Арины Родионовны свекра хоронили. Я первая после гроба с венком шла. Один из мужчин, что гроб с покойным нёсли, о камень споткнулся. Балансировали-балансировали мужики с гробом. Сам гроб удержали, а свёкор вылетел, да прямо на меня. Упала я головой о тот самый камень, о который один из мужчин, которые гроб нёсли, споткнулся. Может от больной головы и видение.

« Вот, - думаю, - чёртов свёкор. Угораздило его на меня упасть». Рану на голове пригладила, а к Тургеневу никакого интереса не испытала поначалу.

На следующий день снится мне сон. Сижу я на столе – поэму дописываю. Спускается ко мне по лунной дорожке ангел. Я глаза протирать не стала: заведомо знаю, что Тургенев. Улыбается лисьи.

- Пойдём, - говорит, - со мной, сударыня, -и прихихикивает.

Я, конечно, дама утончённая, хрупкая, но когда надо, могу и в морду за себя дать. Хватаю Тургенева за грудки.

- Если ты, - говорю, - сукин сын, меня в покое не оставишь…

Он ножками засучил, на ухо закричал:

- Ой-ё-ёй! Гоголь!

Смотрю, спускается по лунной дорожке в комнату Гоголь. У меня от неожиданности и удивления Тургенева из рук вывалился. А пока на Гоголя удивлялась, Гоголь из-за спины достал покойного свёкра Арины Родионовны и уронил его на меня. Я упала, ударилась головой об угол стола и потеряла сознание. Пришла в себя от едкого запаха аммиака. Открываю глаза и вижу, как надо мной Толстой склонился и куском ваты в нос тычет.

Я рукой отмахнулась:

- Не суйте, - говорю, - Лев Николаевич, мне гадость всякую.

Оглядываюсь и вижу, что не моя это квартира. Толстой поднялся, колени отряхнул.

- Читал, мадам, я Ваши начинания поэтические, - говорит, - Лучше бы Вам какого месье замуж взять. Детей народить. Вечерами носки вязать, да в кулинарном деле совершенствоваться.

Я пока слушала, вспомнила, что у меня козинаки дома лежат. И так мне чаю с козинаками захотелось.

- Вы, - говорю, - Лев Николаевич, не умничайте. Поставьте меня лучше туда, откуда взяли.

Он мне кулаком пригрозил:

- Смотри, мадам, не вздумай больше поэмы писать!

А дальше я проснулась.

Нет, я, конечно, дама впечатлительная, но снам всяким не верю. Мало ли что Толстой сказал, а я села и продолжила поэзию сочинять.

 

Ближе к вечеру почувствовала, как беспокойство во мне пробуждается. Прибежала к Арине Родионовне. Она женщина образованная, тонкости разглядеть умеет - даром ли Сельскохозяйственную Государственную Академию оканчивала. К ней весь дом за советом бегает: у кого дитё заболело, у кого муж ушёл, у кого кошка разродиться не может, а у кого просто без лишних слов по самогону душа горит (она и до этого дела мастерица). Я ей свой сон рассказала. Всё как есть рассказала. Она очки на нос надела, а поверх очков на меня смотрит и таинственным голосом спрашивает:

- Тургенев то поди умер?

- Умер, - отвечаю.

- И Гоголь умер?

Утвердительно качаю головой.

- Стало быть, и Толстой тоже покойничек, - говорит.

- Стало быть.

Арина Родионовна из под стола бутыль с самогоном достала и нехорошо языком зацокала. По стаканам мутную жидкость разливает и приговаривает, на меня глядя:

- Покойники – это нехорошо. Не хорошо это…

- Чего ж, - говорю, - хорошего.

Арина Родионовна стакан придвигает:

- Пей.

Я выдохнула, что было духу. Голову запрокинула и выпила. До дна выпила. Рукавом занюхала и говорю:

- А чего это у Вас, Арина Родионовна, стакан селедкой воняет?

Арина Родионовна, сверкая золотыми коронками, дыхнула на стакан. Фартуком обтёрла. Снова жидкостью до краёв наполнила и широким жестом мне направила:

- А ты не нюхай, – говорит. И, выдержав паузу, добавила, - пей молча.

Я выпила.

- А чего это, - говорю, - мы без поводу пьём?

А она мне в ответ зубищами щёлкнула, глазищем подмигнула:

- Где ж без поводу? Поминки у нас. Поминаем, диточка, поминаем…

И вижу я, как стекает с неба в окно дорожка лунная. А по дорожке Тургенев под ручку с Гоголем вышагивают. Гоголь то и дело к уху Тургенева склоняется и что-то очень веселое шепчет. Потом оба за животы хватаются, так хохочут. Тургенев пару раз от смеха валился, ей Богу, как дитя малое. По лунной дорожке на спине катается, ножками дрыгает.

Тут мне, будто кто тумана в глаза напустил и всё поплыло. Я Арину Родионовну спрашиваю, а мне голос собственный словно из соседней комнаты пустой доносится:

- Кого поминаем-то?

И в ответ эхо:

- Тебя, родимая – мая – ая – ая…

 

Пришла в себя от желания чихнуть. Это дело я завсегда люблю, да так, что бы не стесняясь – чтобы брызги во все стороны. Чихнула, как привыкла. Глаза открываю: надо мной Толстой склонился и, то ли с беспокойством, то ли с любопытством, веки мне приподнять пытается. А борода его в это время мне по лицу елозит. Я говорю:

- Ой, Лев Николаевич, я Вас обрызгала, кажется.

Он бородой лицо обтёр.

- Ничего, - говорит, - страшного`с.

Я на ноги поднялась, отряхнулась и почувствовала, как к груди возмущение стало подкатывать. Ногой топнула и говорю:

- Зачем Вы меня тревожить по пустякам вздумали?!

Толстой руки за спину заложил. Стал нервно круги по комнате описывать. Потом подошёл ко мне, да как приподнимет за левое ухо. Я говорю:

- Ай-я-яй!

А он мне в ответ:

- Кому велено было поэзию в покое оставить?!

Я сначала решила партизаном прикинуться: вишу, как казнённый на виселице – молчу. Так он же меня трясти начал. Я, как услышала треск в области уха, кричу:

- Мне!

Да, видимо, поздно закричала. Толстой меня обратно на землю поставил, а ухо моё так в его руках и осталось. Он сразу замялся как-то.

- Неудобно, - говорит, - вышло`с.

- Да, - говорю, - нам женщинам без уха никак нельзя.

Приуныл Толстой, пальцами в оборванном ухе копошится. Вижу я, места себе не находит. Даже жалко его стало. А потом, наблюдаю, как он мою жизненноважную часть тела в карман себе кладёт.

- Зачем это Вы - говорю, - моё ухо себе в карман кладёте.

Он покраснел. Ухо мне протягивает, да прямо в лицо.

- Что это у Вас, - говорю, - Лев Николаевич, за манеры такие в лицо по любой возможности тыкать чем-нибудь?

- Это я от замешательства. От растерянности`с, - говорит.

Я, конечно, зла долго держать не умею, но Толстому каблук в ногу ввинтила и говорю:

- Я на Вас, Лев Николаевич, не в обиде. Мне и уха, в общем-то, не жалко. Только домой меня верните.

Толстой от боли сморщился. И кажется, не просто лицом сморщился – всем телом.

- Никак нельзя, - говорит.

Я каблук посильней ввинтила:

- Как так нельзя?!

- Вы умерли`с!

 

Я поначалу очень даже расстроилась, а потом пришла к выводу, что поэзию и на том свете сочинять можно. Тем более что Толстой из чувства вины за то, что он мне ухо оторвал, быть покорным слушателем моих вирш согласился. А по вечерам и Тургенев с Гоголем подтягиваются. Но они так – поржать чисто.

[pianistka]

А что все молчат? У меня уже неделю зудит откомментить, но аккаунт не активировали никак в течение нескольких месяцев. Ради такого дела написала модеру - и вот я тут.

А "миниатюрочка" - совершенно потрясающая! С большой буквы Литература. И Хармс, и Булгаков, и сама Лиска в одном флаконе. В меру бредово, в меру экзистенциально и без меры смешно. И ооочень со вкусом. Начала "Грааль читать" - наслаждаюсь.

[liska]

А что все молчат? У меня уже неделю зудит откомментить, но аккаунт не активировали никак в течение нескольких месяцев. Ради такого дела написала модеру - и вот я тут.

А "миниатюрочка" - совершенно потрясающая! С большой буквы Литература. И Хармс, и Булгаков, и сама Лиска в одном флаконе. В меру бредово, в меру экзистенциально и без меры смешно. И ооочень со вкусом. Начала "Грааль читать" - наслаждаюсь.

 

Спасибо огромное за добрые слова и столь лестные сравнения: Хармс, Булгаков... *краснею прям-таки*

А где Вы "Пончика" читаете? Если по ссылке внизу, там только часть выгружена. Полноценный вариант есть здесь: http://www.litsovet.ru/index.php/author.page?author_id=8393

[pianistka]

Спасибо огромное за добрые слова и столь лестные сравнения: Хармс, Булгаков... *краснею прям-таки*

А где Вы "Пончика" читаете? Если по ссылке внизу, там только часть выгружена. Полноценный вариант есть здесь: http://www.litsovet.ru/index.php/author.page?author_id=8393

А все - поздно краснеть. Забралась в большую литературу - неси теперь свой крест

"Пончика" только начинала. Потом не до того было, но обязательно вернусь. Тем паче - спасибо за ссылку)

[liska]

В этом городе - в этом блуде -

На асфальте валялись птицы.

По карнизам скакали люди,

Друг от друга пытаясь скрыться.

 

Ветер пел патетично Баха,

На балконах трусы колыша.

Ночью люди, визжа от страха,

Обживали пустые крыши.

 

Кто-то стрелкой на полшестого

Повисал на петле из кружев,

Отраженье себя - пустого -

Обнаружив в зеркальной луже.

 

На скамейках сидели крысы:

Подбирали с земли окурки.

И зачем-то искали смысл

В этом действии крыс придурки.

 

Для кого-то портвейн и "Прима".

Для кого-то бордель и морфий.

 

А на кухне, где старый примус,

Тётя Дуся варила кофе.

[червонец]

Обалдеть ! Апофигей !

[DEAM]

liska, прочитав твой последний стих появился вопрос: ты не поклонница МЕТРО 2033?

то как-то постапокалиптической темнотой попахивает

[liska]

liska, прочитав твой последний стих появился вопрос: ты не поклонница МЕТРО 2033?

то как-то постапокалиптической темнотой попахивает

 

Нет. Не читала. Даже не представляю про что эта книга.

[DEAM]

Нет. Не читала. Даже не представляю про что эта книга.

 

кстати 555 хорошая цифра

[liska]

кстати 555 хорошая цифра

 

эт точно)

[unarchist]

Да нет это скорее декаданс столетней давности входит снова в моду.